Все мы ждем, что в понедельник чрезвычайное положение будет отменено.
Действительно, по состоянию на сегодня, к понедельнику чрезвычайное положение должно завершиться. Я хочу завершить чрезвычайное положение, но тут один большой вопрос. Вопрос в том, что, если чрезвычайное положение завершится, то каковы те юридические и законодательные основы, чтобы определенные ограничения можно было бы применять и дальше. Например, я имею в виду ограничения, которые связаны с проведением публичных мероприятий. Мы в правительстве решили, что в июле и августе они будут разрешены – тысяча человек на улице и половина обычной заполняемости зала, но не более 500, когда речь идет о помещении. Также 14-дневный карантин для прибывающих в Эстонию. Все эти ограничения нуждаются в юридических основаниях. И если чрезвычайное положение завершится, то действующий закон не разрешает продлевать ограничения. В среду Рийгикогу приняло законопроект №165SE, но важен не его номер, а то, что он создает законодательную основу, которая позволяет нам на уровне правительства применять общегосударственные решения. Например, о том, что ночные клубы должны быть закрыты. Мы впервые находимся в ситуации чрезвычайного положения, когда у нас есть руководитель чрезвычайного положения. И выходить из этой ситуации значительно сложнее. Поэтому, я считаю, дополнить закон было необходимо. Рийгикогу проделало хорошую работу, приняв его. Теперь вопрос в том, усмотрит президент в законе противоречие с Конституцией или не усмотрит.
В понедельник сложилась уникальная ситуация: в закон вошла одна поправка от Реформистской фракции, которая предусматривает, что часть полномочий правительства перейдет к Департаменту здоровья. При этом была отклонена другие поправки, в том числе и о сроке действия этих полномочий. За первую поправку голосовали депутаты от ЭКРЕ и Центристской партии.
Там было 11 членов парламента – три в Центристской партии и восемь и EKRE, - но это особой роли не играет. Как, в принципе, и поправка Партии реформ, которая не меняет взаимоотношений правительства и народа, но меняет взаимоотношения правительства и Департамента здоровья. Если раньше правительство могло отдавать распоряжения Департаменту здоровья, то поправка Центристской партии предусмотрела, что правительство не может этого делать, а Департамент здоровья может отдавать распоряжения различным учреждениям по всей Эстонии. Еще один вопрос – вторая поправка, которая говорит, что если Департамент требует исполнить распоряжение незамедлительно, то правительство может сказать, что незамедлительно не нужно, можно чуть-чуть отложить. Но самое важное для радиослушателей то, что если мы сегодня говорим о коронавирусе, то его влияние на общество очень велико. Помимо аспекта здравоохранения, тут еще экономическое влияние, финансовое влияние, и это влияние распространяется на всю территорию страны. Я думаю, что, когда в свое время планировали, что у нас может быть обычная ситуация, чрезвычайная ситуация, чрезвычайное положение и еще парочка, то, когда мы начнем выходить из чрезвычайного положения… Я отвлекусь, чтобы сказать радиослушателям, что, по-моему, это неразумно, когда в чрезвычайной ситуации один департамент, о существовании которого до кризиса многие вообще не слышали, – вдруг начнет координировать всю жизнь в Эстонии: какие концерты, какие соревнования проходят, какие клубы, какие СПА открыты, что там с правилом 2+2, что там с карантином. Я считаю, что никто никогда не продумывал ситуацию в этой точки зрения, потому что сама ситуация нова для всего мира и для Эстонии. Я думаю, что возлагать всю ответственность на один департамент, чтобы один департамент решал за все общество, неразумно. И в этом смысле новый закон, даже с этой поправкой, все же дает возможность правительству принимать решения. И, естественно, кто же несет за все ответственность? – Конечно, премьер-министр и правительство. Это ясно, мне не на кого переложить эту ответственность. Мне доверили быть руководителем чрезвычайного положения, когда мы в него вошли, нужно было очень быстро вводить очень много ограничений, и я думаю, что выходить будет сложнее, снимать ограничения будет сложнее, но нужно нести эту ответственность.
Судя по тексту этого закона, чрезвычайная ситуация будет у нас длиться достаточно долго.
По закону, вводить и отменять чрезвычайную ситуацию может департамент, таких департаментов около семи. В компетенцию правительства сегодня не входит решать, есть ли у нас сегодня чрезвычайная ситуация или ее больше нет. Если чрезвычайное положение завершится, Департамент здоровья сможет решать – действует ли чрезвычайная ситуация или у нас обычная ситуация. И я думаю, это еще одна причина, почему мы в будущем должны посмотреть на законодательную сторону. Возможно, действительно, на основании эпидемиологических показателей мы можем решить, что чрезвычайной ситуации сегодня нет. Сегодня утром у нас, например, было только 5 новых covid-позитивных, специальные отделения больниц пустеют. Нагрузка на отделения интенсивной терапии уменьшается. Кривая показателей заражения ползет вниз. Но в этой ситуации есть не только медицинский, но и финансовый, и экономический аспект. Мы должны думать и о будущем. Все говорят о второй волне. Мы не знаем – это будет цунами или просто волнение, но ясно, что, если не появится вакцины, то, с большой долей вероятности, коронавирус рано или поздно вернется в Эстонию.
Но по сути это означает, что Департамент здоровья сможет неограниченно вводить карантины, закрывать бизнесы, города и так далее.
Да, это и есть спорный момент. Часть юристов говорит, что Департамент здоровья может это сделать. Другие 50% юристов, в свою очередь, утверждают, что у него нет таких полномочий. Законопроект 165SE, который в среду стал законом, но еще не получил подписи президента, как раз и вносит юридическую ясность, говоря, что правительство в тех случаях, когда речь идет о ситуации, сильно влияющей на общество, экономику и касающейся более, чем одного самоуправления, - а в Эстонии всего 79 самоуправлений, - может принимать такие решения. Это вносит правовую ясность. Решение может принимать департамент, но может и правительство, если оно того желает. А если мы говорим об общегосударственном влиянии, то каждый раз не имеет смысла вводить чрезвычайное положение. Чрезвычайное положение не является чем-то очень положительным, я тоже чувствую, что общество хочет от него избавиться, и это вполне справедливое желание. Но если у нас в другом положении нет законных возможностей, то это может стать проблемой. Теперь такая возможность появится у правительства. Именно у правительства.
У многих негодование вызывает положение, по которому Департамент здоровья получит право проводить обыски помещений. Это действительно так?
Да, идея в том, что Департамент здоровья действительно может отдавать определенные распоряжения. Так же, как в законе о спасательной службе такая возможность предусмотрена для Спасательного департамента. То, что департамент может обыскивать дома и прочее – он может отдавать распоряжения на этот счет компетентным учреждениям. Но, по-моему, именно поэтому, в том числе, важно, что закон дает правительству право сказать свое слово. Не может быть так, что 15 министров за столом исполняют чисто рекомендательную функцию, а Департамент здоровья организует всю эстонскую жизнь в ситуации, имеющей такой большое влияние. Это никогда так не задумывалось. Мы демократическая страна, у нас проходят выборы в Рийгикогу, на основании выборов складываются коалиция и оппозиция, формируется правительство и возникает ответственность. Я помню ID-кризис 2017-го года, тогда тоже были споры о том, кто должен отвечать, кто должен пойти на пресс-конференцию, чтобы об этом заявить. Тогда я тоже сказал: я как премьер-министр, кто же еще! ID-кризис касался в какой-то момент 600-650 тысяч человек и мог бы коснуться 1,3 миллиона, если бы все цифровые функции ID-карт пришлось закрыть.
Давайте поговорим о том, какие уроки вынесло правительство за эти два месяца кризиса.
Я думаю, это очень обоснованный вопрос – какие уроки можно извлечь из данной ситуации. Я думаю, первый урок заключается в том, что у нас должно быть больше средств индивидуальной защиты. Как мы увидели, в какой-то момент это было самой большой проблемой. Поставки в работе, сегодня ситуация уже совсем иная, намного лучше, но мы не можем сказать, что проблема полностью решена. Я хочу, чтобы у государства появился центральный резерв средств индивидуальной защиты, как минимум, на два месяца, чтобы, если проблема действительно очень велика, была возможность его использовать. На сегодня запаса масок-респираторов FFP3 хватит на 31 день, масок FFP2 – на 25 дней, хирургических масок на 35 дней. Бахил - на два с лишним месяца, то есть 66 дней, защитных костюмов - на 59 дней. Это первый урок. Второй урок – лекарства, их доступность и запас. Третий урок – продукты. Чтобы у нас в Эстонии была обеспечена безопасность поставок, безопасность продуктов. Это очень важно. Четвертый урок – если снова нам придется вводить ограничения, необходимо обеспечить плановое лечение. Ничего не поделаешь, очереди на лечение выросли, и это факт. Плановое лечение, по-моему, не стоит полностью и повсеместно закрывать. Оно должно быть разрешено, а значит нам должно хватить знаний, чтобы организовать так называемые чистые от COVID-19 зоны. Дальше – как в будущем быстрее налаживать работу больниц и отделений для covid-позитивных. Сейчас у нас уже есть проект, который позволяет, если нужно, очень-очень быстро развернуть две больницы, всего примерно на 600 мест. Одна больница – это хорошо знакомый большинству радиослушателей Калевский спортхолл, который можно перестроить в больницу. Еще – возможность локально изолировать очаги заражения. Если, фигурально выражаясь, где-то в Мустамяэ в многоквартирном доме возникла вспышка инфекции, то не нужно закрывать весь Таллинн, вместе с Ласнамяэ, Нымме, Пирита и так далее. Что-то подобное имело место в Тарту. Когда в общежитии на Раатусе, 22 случилась вспышка, то рассматривался вопрос о закрытии всего Тарту, но, конечно, это не было бы пропорциональным и разумным решением и, в конце концов, было закрыто только общежитие. Так что проблема в Мустамяэ не должна означать закрытие Сааремаа – это тоже один из уроков.
В течение этого времени стоял вопрос и о полном закрытии двух материковых регионов: Вырумаа и Ида-Вирумаа. У Эстонии вообще достаточно ресурсов, чтобы осуществить это?
Очень правильный вопрос. Именно так и обстоят дела – если закрыть Вырумаа или Ида-Вирумаа, а оба вопроса обсуждались во время кризиса, если Ида-Вирумаа не так серьезно, то вопрос с Вырумаа вполне рассматривался, поскольку обстановка в Выру была очень серьезной, в какой-то момент Вырумаа был на втором месте. Ресурс, чтобы закрыть один уезд, у нас есть. Сааремаа закрыть легко, поскольку между ним и материком море. С Вырумаа нас связывает множество шоссе, дорог, небольших лесных дорог. Силы и ресурсы, чтобы это сделать, у нас есть, но это очень дорого, очень трудозатратно, и все зависит от того, как долго это может продолжаться. В какой-то период времени мы можем задействовать Департамент полиции и погранохраны, мы можем позвать на помощь Кайтселийт, но слишком долго это продолжаться не может. Эстония не была в полном карантине в связи с коронавирусом. Продуктовые и строительные магазины, общественный транспорт работали, люди могли передвигаться, многие ходили на работу. Мы не полностью остановили жизнь общества, и, в конечном итоге, это было оправданное решение, поскольку мы вышли из чрезвычайного положения. Могу сказать нашим радиослушателям, где бы они ни находились, будь то Таллинн, Ида-Вирумаа, Тарту или Пярну: тот факт, что люди приняли новые правила и ограничения и следовали им, тому же правилу 2+2, что они мыли руки, не ходили на работу заболевшими (теперь мы говорим об этом уже под лозунгом "Будем здоровыми!"), взяли на себя ответственность за свое здоровье по принципу "я тоже должен делать все, чтобы заботиться о своем здоровье, будь то питание, сон, режим, прием витаминов", - сыграл очень большую роль. Спасибо вам за это!
Министр обороны Юри Луйк заявлял, что Эстония по-прежнему не готова к кризисам. И прежде всего это касается системы гражданской обороны. Например, мы не готовы к химической аварии. Это действительно так?
Кризис – это такая вещь, к которой никто никогда не готов. Вряд ли мы можем утверждать, что мы полностью готовы к названным кризисам. Когда я был вице-мэром и мэром Таллинна, то в заголовках новостей гарантированно писали: "В этом году снег выпал, как всегда, неожиданно". Если мы говорим о кризисах, то, конечно, к коронавирусу целый мир не был готов, включая Эстонию. Новые кризисы, о которых говорил министр обороны, – конечно, и из них нам бы пришлось извлечь очень много уроков. Возьмем выруский кризис – теперь мы знаем, что нам нужно больше электрогенераторов, что нам нужно обеспечивать мобильную связь. Каждый кризис означает необходимость учиться, учиться, учиться, в том числе на чужих ошибках. Но никто никогда не может сказать, что он полностью готов.
По поводу средств индивидуальной защиты. Мы видим, что значительная часть этого заказа к нам пока не поступила. Это первое. И второе: готово ли правительство дополнительно инвестировать огромные суммы, чтобы у нас появился существенный запас средств защиты?
Это очень обоснованный вопрос. Цены на средства индивидуальной защиты на мировом рынке выросли в разы, если не в десятки раз. Можно очень упрощенно сказать, что объем в котором нуждается публичный сектор Эстонии, в том числе больницы, дома социального попечения, в ситуации, когда цены и эпидемиологическая обстановка были на апрельском уровне, в месяц составляет около 15 миллионов. Сюда не входит частный сектор. Как я сказал, у нас должен быть государственный запас на два месяца, а запас должен быть и у больниц, домов социального попечения, полиции и погранохраны, магазинов. но эти средства защиты сейчас очень дороги.
То есть нам необходимо 30 миллионов евро?
Если мы говорим о двух месяцах, то это 30 миллионов, да.
Это решение уже принято?
Мы обсуждали это, я сделал соответствующее предложения, и министр социальных дел должен вынести план готовности к следующей волне на рассмотрение правительства до конца мая. Средства индивидуальной защиты – это одна из его составляющих.
С 15 мая открылись границы между странами Балтии. Не приведет ли это к ухудшению ситуации с эпидемией?
Действительно, по моему предложению состоялась виртуальная встреча с премьер-министрами Латвии и Литвы, на которой мы договорились о том, что можем сообща открыть границы. Как я понимаю, такое соглашение уникально – подобных ему в Европе еще нет. Оно демонстрирует доверие к Эстонии, а также дружбу между нашими странами. По информации на данный момент, границы откроются с 15 мая. Это означает, что вы, я и все, кто хочет поехать в Ригу, Вильнюс или Каунас, можем это сделать. Если же кто-то приедет из другой страны, то он должен быть 14 дней в изоляции. При этом меры, препятствующие распространению вируса, должны быть одинаковыми. Например, упомянутая изоляция. Также нам предстоит расширение тестирования. Важен и обмен информацией, особенно между полицией. Ведь вчера, если смотреть с той точки зрения, когда наша беседа выйдет в эфир, открылось движение между Эстонией и Финляндией для тех, например, кто работает на другой стороне залива или должен приехать по неотложным семейным делам. Такое же ослабление намечается в вопросе движения людей между Литвой и Польшей. При этом важно, что жители граничащих с нами государств еще не могут передвигаться свободно. Такова нынешняя ситуация. В общем, я рад, что открылись границы с Латвией и Литвой, а также первые ослабления сделаны с Финляндией. Ведь это очень важно для жителей Эстонии. Не секрет, что многие работают, например, в Финляндии.
Появились данные, что некоторые финские работодатели пытаются надавить на эстонский работников, чтобы они не ездили в Эстонию. Как прокомментируете?
Если мы говорим о работе в Финляндии, то, действительно, до вчерашнего дня нужно было выбрать, в какой стране остаться. И правда, многие жители Эстонии решили остаться в Финляндии. Почему? Чтобы, во-первых, они могли работать продолжать работать. Во-вторых, чтобы сохранить рабочее место. Конечно же, у этого были негативные последствия – они оказались вдали от семьи и близких. И среди моих знакомых есть те, кто уже долго работает в Финляндии и в нынешней ситуации решили работать именно там, чтобы сохранить работу и быть опорой для своей семьи. Их реалии таковы, что они все это время не виделись с близкими. С этим сопряжено психологическое напряжение. Теперь это должно закончиться: они смогут приехать из Хельсинки в Таллинн, например, на выходные, а потом свободно вернуться на работу. И наоборот.
Вы общаетесь с руководителями других стран. Что они говорят по поводу перспективы открытия границ. Мы слышали, например, что Испания до конца года не согласна принимать туристов. Что происходит на сегодняшний день?
Да, я думаю, что это один из уроков, который мы должны извлечь из кризиса. В начале кризиса со стороны Европейского Союза не было достаточно четкой координации, и многие государства исходили в решениях из своих потребностей. С одной стороны, это понятно. С другой стороны, можно было все-таки больше координировать предпринимаемые шаги. Как это делается сейчас, при выходе из кризиса. Конечно же, каждая страна может сказать, что до конца августа туристов не ждет. Но все же на тех трех или четырех саммитах Европейского Союза, которые состоялись посредством видеомоста и при моем участии, звучало не это. Говорилось о том, что нам нужно начинать координированное открытие границ. Достигнутые нами соглашения с Финляндией, а также Латвией и Литвой говорят о том, что, если проявить инициативу, это реально возможно. И конечно же, подтверждает дружественные отношения между Балтийскими странами и Финляндией.
Шенгенская зона будет снова открыта в этом году?
Если нужно ответить "да" или "нет", то мой ответ: "да, откроется". Другой вопрос – когда. На сегодняшний день решено продлить ограничение на передвижение на границах с третьими странами на месяц. Первый срок был до 15 мая, теперь – 15 июня. Поскольку распространение вируса снижается, то появляются возможности для открытия границ. При этом следует учитывать большое "но": вопрос, когда нам следует ожидать новой волны. Надеюсь, что этого не произойдет – вирус все-таки пройдет. Но все это не дает возможности предположить, что будет к концу лета, ни вам, уважаемый ведущий, ни мне, ни кому-либо из уважаемых профессоров, докторов и эпидемиологов.
Вы уже упомянули, что осенью возможна вторая волна эпидемии. Насколько вероятно, что европейские страны снова закроются и уйдут на карантин?
Теоретически, безусловно, возможно, что при новой вспышке вся Европа вновь закроется. Все сводится к вопросу, как долго выдержат экономика и бюджеты государств недополучение доходов с налогов. Плюс, это означает, что новому удару подвергнутся социальная сфера, здравоохранение и так далее. Сегодня есть надежда на то, что мы все-же выйдем из кризиса с минимальными потерями, экономика оживится, люди вернуться на работу, зарплаты восстановятся. Именно такой сценарий лежит в основе решений нынешнего правительства, которым запущены меры поддержки из Кассы страхования от безработицы, KredExа, Фонда содействия развитию предпринимательства. Тем самым мы стараемся дать предприятиям сигнал: продолжайте деятельность, сохраняйте рабочие места, не сокращайте людей.
Вы уже заявляли, что поддерживаете идею о продлении помощи работникам простаивающих предприятий до конца июня. При этом министр социальных дел Танель Кийк говорил, что резервы Кассы страхования от безработице подходят к концу.
Говоря о компенсации заработной платы, которую можно получить за счет резерва Кассы страхования от безработицы, и продлении ее выплаты, следует отметить, что эта мера очень эффективная. Для тех людей, которые не могли ходить на работу, но не потеряли рабочего места, или чьи зарплаты понизились. То есть для большей части жителей Эстонии. В прошлом месяце – апреле – сумма выплат составила 117 миллионов евро. В марте она достигла 20 миллионов. Так что можно предположить, что к концу мая, когда срок действия нынешней меры истечет, весь бюджет – 250 миллионов евро на март, апрель, май – будут израсходованы. Останется еще порядка 43 миллионов евро. Я в любом случае поддерживаю продление меры и на июнь, но на более строгих условиях. Надеюсь, совету Кассы страхования от безработицы удастся определиться с решением и условиями. Можно ожидать, что, если сегодня компенсация может составлять 70% от зарплаты и быть в размере от 584 до 1000 евро, то в дальнейшем компенсируемая часть зарплаты может уменьшиться. Так можно будет оказать поддержку еще прицельнее – помочь именно тем, кто действительно нуждается в помощи.
Сколько у нас осталось средств в резервах?
Понятно, что резервы уменьшаются. Но они и были накоплены в хорошие времена для того, чтобы мы ими воспользовались в плохие времена. Сегодня у нас есть резервы и уровень долгового бремени низкий. За счет дополнительного бюджета доля займов возрастет до 15-16%, но и при этом она скорее всего останется самой низкой в Европейском Союзе. Так что в финансовом отношении Эстония является надежным партнером, и различные финансовые инструменты нам позволительны.
Правительство собирается просить о выделении финансовой помощи из фондов ЕС?
Эстонии как государству, экономика которого сравнительно мала, очень важно восстановление Европы в целом. Поэтому мы выступаем за то, чтобы в рамках следующего бюджетного периода, так называемого MFF, был создан фонд перезапуска экономики. Во вторник правительство поручило Министерствам финансов и Социальных дел подать заявку на выделение из Фонда солидарности Европейского Союза денег для покрытия расходов на чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, вызванную COVID-19. Заявку следует подать в Европейскую комиссию в начале июня – не позднее 4 июня. В заявке должны быть указаны все расходы, связанные с чрезвычайной ситуацией в области здравоохранения, которые несет государство, на основании чего рассчитывается возможный размер поддержки в Эстонии. Европейская комиссия оценивает заявки стран-членов ЕС так, чтобы было обеспечено равноправие.
О каких суммах идет речь?
Думаю, что любая сумма, названная сегодня в эфире, будет всего лишь очень смелым предположением.
Тем временем мы слышали о выделении государственной поддержке в размере 100 миллионов евро частной компании Tallink. Чем вы руководствовались при принятии этого решения, и кого еще правительство готово поддержать?
От деятельности Tallink зависит благосостояние многих семей, думаю, тысячей. Предприятие является одним из тех моторов, при помощи которого можем перезапустить экономику Эстонии. Значит, если дела у предприятия пойдут плохо, то это скажется негативно на многих семьях и экономика Эстонии не будет быстро восстанавливаться. Что сделало правительство? Правительство утвердило основные условия оборотного займа транспортной группы Tallink Grupp, что позволяет компании покрывать операционные расходы в этом году. Кредит составляет 100 миллионов евро, он дан на три года и должен быть погашен одним платежом в конце срока. Важно, что мы поддерживаем наше очень крупное предприятие. В этот четверг мы намереваемся обсудить и поддержку другим государственным предприятиям. Среди них тоже есть такие, которые нуждаются в финансовой поддержке, поскольку ввиду COVID-19 их ежедневная деятельность была нарушена или вообще приостановилась.
Что это за компании?
Например, уже есть решение по Nordica. В числе таких предприятий еще Eesti Raudtee. Также оператор таких портов как Виртсу, Куйвасту и Рохула – Saarteliinid.
Как вы оцениваете состояние экономики? Каковы последние прогнозы?
Если анализировать состояние экономики, то оно, безусловно, очень сложное. Налогов поступает значительно меньше, чем прогнозировалось осенью 2019 года. И это понятно. Весенний экономический прогноз показал, что спад может составить 8%. Новый прогноз появится в августе, так сказать, летний прогноз, и правительство обсудит его в сентябре. Предполагаю, что за счет марта, апреля и мая придется сократить расходы и в бюджетах общественного сектора на 2020 год. Бюджет 2021 года начнем составлять в сентябре на основе летнего экономического прогноза.
Но при этом министр финансов Мартин Хельме уже заявил, что второго дополнительного бюджета может и не быть!
Сокращение расходов ввиду ситуации в марте, апреле и мае можно произвести на основе постановления министра финансов. Решения, будет ли второй дополнительный бюджет, на данный момент еще не принято. Мы не знаем, как будет развиваться ситуация с распространением коронавируса, а она влияет на дальнейшие решения.
Давайте закончим на позитивной ноте. Вы говорили, что новые послабления правительство обсуждает каждый понедельник. Каких еще послаблений нам стоит ждать в ближайшее время?
Согласно плану, с начала следующей недели откроются спортивные клубы, чего многие люди очень ждут. Это значит, что вновь можно будет тренироваться в бассейнах, тренажерных залах, фитнесс-клубах, а также других клубах и залах. Важно и то, что вновь будет разрешено проводить на открытом воздухе спортивные соревнования в профессиональной лиге, но без участия болельщиков. Например, начинается футбольный сезон, и смогут проводиться игры соответствующего чемпионата. Следующее важное решение, о котором была речь в рамках последнего инфочаса в парламенте: с 10-12 июня можно будет организовывать детские лагеря и школьные дружины. То есть у желающих появится возможность подзаработать. Следующее: СПА. Думаю, что их можно открыть с 1 июня. Остаются еще кино. Их открытие возможно чуть позже. Завтра я буду обсуждать этот вопрос с представителями киносетей. Также для радиослушателей может быть важен факт, что публичные мероприятия могут проводиться с 1 июля. При проведении мероприятия в помещении может быть до 500 участников и использоваться максимально 50% вместимости зала. При этом основной посыл правительства остается прежним: мы должны оставаться здоровыми. Это значит, что мы должны соблюдать гигиену, как можно больше избегать тесных контактов и, заболев, оставаться дома.
Мэр Таллинна Михаил Кылварт утверждает, что при открытии спортивных клубов и бассейнов соблюдение правила 2+2 невозможно.
Конечно же, есть ситуации, в которых правило 2+2 соблюсти сложно. Например, без насмешек, бассейны. Но, с другой стороны, есть примеры того, как возможности можно найтина. Например, в строительных магазинах Bauhof организовано так, что люди ожидают в очереди. Так что, если подумать о залах для фитнеса и аэробики, то их можно было бы открыть так, что будет использоваться лишь 50% вместимости. В случае тренажерных залов это можно решить так, что один тренажер доступен к использованию, а стоящий рядом – нет. Так что возможности для соблюдения 2+2 можно найти. В тех же случаях, когда это невозможно, то этим правилом можно пренебречь. Это позволяет и общее положение: правилу следовать обязательно в случаях, когда это возможно. В большинстве случаев такая возможность есть. Безусловно, это не значит, что и футболисты должны играть, соблюдая 2+2. Они могут играть как принято, но без болельщиков.
Когда мы снова сможем говорить о возобновлении полетов компанией Nordica и куда она будет летать?
Когда Nordica возобновит полеты, то, по предварительному плану, который Таави Аас должен представить правительству, мы хотим, чтобы было открыто как можно больших прямых рейсов из Таллинна и в Таллинн. Но, понятно, что пока в разных государствах действуют разные порядки, например, контроль и условия карантина, полеты не возобновятся. Также, пока мы не впускаем в страну людей из вне балтийских стран, то им не имеет смысла лететь к нам, чтобы добраться до аэропорта и снова улететь. Думаю, это понимают и авиакомпании: пока не решено открыть границы для тех или иных государств, нет смысла возобновлять полеты. В то же время я предполагаю, что авиасообщение начнет открываться в начале лета и, надеюсь, что к середине лета оно, по большей части, восстановится. При этом важно понимать, что мы не будем летать как раньше – потребуются средства индивидуальной защиты. Например, Finnair уже сообщил, что в самолетах маски и дезинфицирование рук будут обязательными. Так что, когда возобновятся полеты, нам придется соблюдать много правил.
Комментарии
С 02.04.2020 года ERR показывает полное имя автора комментария.